Lawplan

Процессуальная информация занимает важное место в уголовном судопроизводстве Российской Федерации. В случаях, когда посредством процессуальной информации, которая может использоваться в доказывании по уголовному делу, устанавливаются обстоятельства, имеющие значение для дела, она обладает свойствами доказательств. Процессуальная информация, как известно, представляет собой разновидность социальной информации, получаемой в установленном уголовно-процессуальным законом порядке и используемой в целях реализации назначения уголовного судопроизводства. Основной массив материалов уголовного дела является носителем процессуальной информации и находится в основе принимаемых по делу процессуальных решений.

В соответствии с положениями ст.74 и 86 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ), доказательства в уголовном судопроизводстве получаются в установленном уголовно-процессуальном законом порядке путем производства следственных и иных процессуальных действий.

В российском уголовно-процессуальном законодательстве понятие «следственное действие» не является предметом правового регулирования, будучи скорее продуктом теории уголовно-процессуального права.

Термин «следственное действие» много лет употребляется в доктрине уголовного процесса, но ни предыдущий уголовно-процессуальный закон - УПК РСФСР 1960 г., ни действующий УПК РФ не содержат дефиниции этого распространенного в теории и на практике понятия.

Между тем терминология законодательства имеет огромное значение, поскольку от точности, лаконичности, последовательности и завершенности терминов зависит не только единообразное понимание закона, непротиворечивость его толкования, но также и единство правоприменительной практики. Особенно четкую регламентацию должна иметь специальная юридическая терминология (а «следственные действия» - термин, безусловно, специально-юридический). Необходимость этого связана также с тем, что следственное действие представляет собой не только элемент деятельности должностного лица, ведущего производство по делу. Его результаты, отраженные в протоколе следственного действия, составляют один из видов доказательств (п. 5 ч. 2 ст. 74, ст. 83 УПК РФ). Конечно, не само следственное действие является доказательством по делу; суд воспринимает его ход и результаты опосредованно, путем анализа протокола следственного действия. Однако это не умаляет значимости регламентации самого понятия «следственное действие» при формировании судебных доказательств.

Тем самым от законодательного определения следственного действия, его сущности и признаков, отраженных в его понятии, зависит в конечном итоге, будет признано соответствующим требованиям достоверности, допустимости и относимости такое доказательство, как протокол следственного действия, или нет.

В УПК РФ (ст. 5) была значительно расширена норма, в которой даны дефиниции многих понятий, использованных в его тексте, что представляется, безусловно, правильным, отвечающим требованиям современной законодательной техники. Однако при этом законодатель проигнорировал понятие «следственное действие» - термин, который употребляется в УПК РФ много раз.

В п. 32 ст. 5 УПК РФ содержится понятие «процессуальное действие», под которым подразумевается «следственное, судебное или иное действие, предусмотренное настоящим Кодексом». Даже если оставить без внимания сам стиль подачи данного определения, где «действие» понимается через «действие», трудно понять логику законодателя, у которого любое действие является «процессуальным», если оно предусмотрено УПК РФ.

Кроме того, как справедливо указывается П.С. Титовым, то, чем отличается следственное действие от судебного или иного действия, самому законодателю, похоже, неизвестно. Иначе бы в УПК РФ в гл. 37 «Судебное следствие» (ст. 288) не было бы указано, что суд проводит следственный эксперимент. Так как суд проводит не следственные, а судебные действия, следовательно, ст. 288 УПК РФ должна бы быть названа «Судебный эксперимент».